Состоялась датская премьера короткометражного фильма «Живи» в рамках крупнейшего и старейшего датского кинофестиваля Odense International Film Festival. Итак, пара наблюдений.
Очень мощная программа (отборщики постарались), много проблемного кино со всего мира, но основная масса - фильмы Евросоюза. От России был только наш.
Итак, что же волнует европейских кинематографистов и какая жизнь скрывается за стройными фасадами милых красно-кирпичных евродомиков, прорывающаяся в кино молодых?
Подростки, запутавшиеся в случайных пересыпах и снимающие свои исповеди одиночества на фотоаппарат.
Мама, которую потряхивает при словах сына, что он гей и останется ночевать у друга, притом что мама - бывшая лесбиянка, осознавший гибельность однополого пути, что и пытается внушить сыну.
Девочка-подросток, которую периодически насилует родной отец, а наутро покупает велик. И она, вроде, не против, она привыкла так жить и уже не понимает, нормально ли это.
Мужчина, сбегающий от семьи в какую-то датскую провинцию, где в древнем замке эпохи викингов на фоне фьюордов, вместе с такими же одинокими проводят сеансы групповой терапии поиска смысла жизни.
Пара, которая годами живет без детей, потому что им так удобно, пока удобство не прорывается истерикой женщины...
И конечно же - вездесущая миграция: арабские подростки, грабящие по ночам пенсионеров в их пустых и сытых квартирах и избивающие их ногами из расовой толерантности.
Мальчик, потерявший свою мать во время форсирования Средиземного моря.
Девушка, потерявшая свою подругу во время побега из Уганды и теперь ищущая ее по датским приютам.
И конечно же - перевернутые кресты в крови, даже в анимации (куда ж без этого).
По дороге на фестиваль зашла в протестантскую церковь: одни пожилые пары, молодежи практически нет. Все как и у нас, только лица более сытые и удовлетворенные (?) жизнью...
В общем Европа рефлексирует, довольно точно ставит себе диагноз, но вот, что делать со всем этим, никому не понятно…
Также в рамках фестиваля состоялось мое интервью датской газете Fyens Stiftstidende...
Причем из 70 участников конкурсной программы датского журналиста заинтересовали только 3 режиссера: из России (я), Китая и Вьетнама. Чувствуете блочное мышление?
И вопросы абсолютно не имели отношения к фильму, например: «Чувствуете ли Вы давление правительства на ваше творчество?», «Каковы ограничения в выборе тем и существует ли цензура в России?», «Почему в России сейчас так востребовано патриотическое кино?» и т. д.
После моих ответов в духе: «Правительство в России поддерживает разные фильмы. Например, фильм против системы и коррупции «Левиафан» Звягинцева был тоже снят при поддержке Министерства Кинематографии, а заказ на созидательное кино идет на сверху, а снизу - это потребность людей, которым надоела чернуха о своей реальности и истории...»
Журналист существенно сократил мои ответы, и они были переведены с английского на датский более нейтрально...