Фильм Ивана Плечева «Дым» – это захватывающая дух история c музыкой Скриптонита. Ее увидели зрители «Кинотавра» и еще 12-ти фестивалей по всему миру. Мы с гордостью объявляем премьеру «Дыма» в нашем онлайн-кинотеатре и публикуем интервью с Иваном, в котором он рассказал нам, как создавался фильм.
С чего начался «Дым»?
Как-то, обсуждая наши будущие дипломные проекты, мы с одногруппником пришли к мысли, что снимать нужно о том, что знаешь, основываясь на личном опыте. Эту мысль я взял за основу, когда перебирал в голове возможные истории для фильма. Тогда по ощущениям «районная» тематика была мне особенно близкой и подходила для фильма. Нет, у меня не было «дворового» детства, но в какой-то момент я стал дружить с ребятами, у которых оно было. И я чувствовал, что мне есть, что об этом рассказать.
Сама история началась для меня с финала: я его придумал, и тут же стала вырисовываться криминальная драма. Я захотел выдержать жанр и сделать фильм остросюжетным, затронув при этом социальную проблематику.
Для вас «Дым» – это драма? Мне эта история показалась по-настоящему трагичной.
Кто-то воспримет эту историю как трагедию, а для кого-то это драма. Я оставляю этот выбор зрителю. Это скорее связано с восприятием, чем с классическими определениями жанров: все зависит от того, какие параллели проводит зритель, как соотносит эту историю с реальной жизнью и своим опытом.
Откуда в главном герое такое совсем не детское отчаянье?
Макс сформировался во враждебной, лживой среде, он не знает теплоты, он живет без матери. Об этом умышленно ничего не говорится, но это так. И мы видим, что он не приспособлен к жизни, не знает, как получать положительный эмоциональный опыт, необходимый для выживания. Он пытается что-то делать, жить, как взрослый, но у него нет навыков.
Как вы выбирали актеров для ролей Макса и отца?
Хотелось, чтобы все образы на экране были правдивы, чтобы не было сомнений, что все это происходит в соседнем дворе.
В актере, который сыграет Макса, я искал озлобленность и какую-то потерянность в глазах. Эльдар Калимулин играл Раскольникова в Московском ТЮЗе. Так вот у Раскольникова это есть в характере. Мне нужно было что-то подобное.
Отец Макса – лживый человек. Он не понимает до конца, нужен ли ему сын, любит ли он его. На эту роль я искал актера, который в нескольких кадрах, в нескольких выражениях лица сможет это сыграть.
Из всего фильма только у Славы яркая, «театральная» внешность. Это намеренно: мне хотелось сделать его другим. Все остальные – люди с обычными лицами, они живут неподалеку, ходят по тем же улицам, что и мы, ездят в метро, встречаются нам каждый день.
Как проходил кастинг?
Я выбирал актеров интуитивно: встречался с человеком, старался пообщаться неформально, чтобы что-то про него понять, уловить энергетику. Уже в процессе съемок я увидел, что подобрал актеров таким образом, чтобы им не пришлось ничего играть, а только быть самими собой на площадке. Думаю, в будущем я буду более осознанно пользоваться этим приемом во время кастинга.
Что сами актеры привнесли в свои роли?
У меня было понимание, какой должна быть каждая сцена. Но я не сторонник того, чтобы все объяснять актеру и ставить его в жесткие рамки. Я описывал ситуации, чтобы сохранить целостность сюжета, давая при этом минимум рекомендаций о том, что именно надо делать, как двигаться. Я хотел, чтобы актеры жили в этих ситуациях, действовали так, как будто это реально с ними происходит.
Когда это получалось, ребята непременно привносили что-то свое, и это делало сцену намного сильнее. Есть какие-то естественные проявления, которые невозможно написать в сценарии: интонации, жесты, что-то спонтанное.
Расскажите про процесс создания фильма. Какой этап производства оказался самым сложным?
На съемки было очень мало времени. В этих условиях нужно было сделать так, чтобы качество не пострадало. Мы справились, но было непросто. Постпродакшн длился больше года, и на него уже не было денег. Приходилось все делать в одиночку: зарабатывать, находить людей, которые готовы помочь бесплатно или на каких-то льготных условиях. Это было сложно и мучительно.
В фильме звучат треки Скриптонита. Это было изначально запланировано?
Еще на этапе написания сценария я понимал, что в фильме должна быть закадровая музыка и саундтреки, причем обязательно хип-хоп. Я рассматривал много вариантов, но никому тогда не писал – дожидался, когда отснимем, чтобы принять решение на основе уже существующего материала. В это время вышел альбом Скриптонита «Дом с нормальными явлениями». Трек «Бумажки» оказался знаковым для меня: послушав его, я сразу понял, что хочу этот инструментал для финала фильма.
Связаться со Скриптонитом и попросить его посмотреть фильм, который мы на тот момент уже смонтировали, было непросто, но сделать это удалось. Фильм Скриптониту понравился. Он дал добро на использование трех треков с альбома. Они и музыка композитора Дмитрия Веремеева, которая также звучит в «Дыме», на 100% попали в атмосферу, к которой я стремился.
«Дым», медленный и динамичный одновременно, держит в постоянном напряжении, но оставляет время рассмотреть детали. Вы к этому стремились?
Примерно, да.
Но дело ведь не только в саундтреке?
Все сработало в совокупности. Очень важен был этап длительной и въедливой подготовки: у нас был хороший сценарий, выстраданный мной и писателем Александром Феденко. Еще было виденье того, каким мы хотим, чтобы получился фильм, и понимание, как это реализовать в визуальном и звуковом плане.
Вы получили приз за лучшую режиссерскую работу на нескольких фестивалях. Почему, как вам кажется? Это награда за стиль или за организацию процесса?
Не без помощи CinePromo я побывал на разных фестивалях. Могу сказать, что одни и те же номинации присуждают абсолютно по-разному. Здесь нет каких-то единых критериев. Каждое жюри по-своему видит номинации. Где-то лучшая режиссура – это поднятие острой темы или темы, которая важна для председателя жюри, где-то – качество реализации, некий режиссерский вклад в историю. Так что мне сложно сказать, почему именно я получил приз за режиссерскую работу на нескольких фестивалях. Может быть, дело в стиле, а может и в организации процесса.
Что самое сложное в работе режиссера?
Самое сложное – сидеть без проекта. Бывает, что не можешь ничего придумать или реализовать придуманное. Очень много факторов должно совпасть, чтобы началась работа над чем-то по-настоящему интересным. Здорово, когда это случается. Правда, тогда не остается времени на сон.
Поддержать режиссера можно на платформе российского авторского кино "Пилигрим".
Материал подготовила: Ирина Гугушина, специальный корреспондент "CinePromo"
Интервью с другими молодыми российскими авторами, а также самые интересные и награждаемые короткометражные фильмы можно найти в нашем КИНОЗАЛЕ и на нашем канале в YOUTUBE. Подписывайтесь - обновления каждую неделю, включая долгожданные премьеры короткометражных фестивальных хитов. Готовим много сюрпризов для настоящих киноманов и фанатов короткого метра.
.png)
